Полусвет и полутьма... Где-то среди них и я.
Когда хочешь, очень....но не можешь.
Пожалуй я могу представить импотенцию. Это когда чувствуешь, вот она под пальцами шелк, кружева и упругая кожа, и сладкая волна и дыхание... Так рядом, ты знаешь, ты бывал, ты чувствовал. И очень очень хочешь. Но не можешь. Тело с тобой поссорилось и остается равнодушным ко всем извивам желаний души.
Так и я. Я как будто за тонкой очень упругой и растягивающейся пленкой. Тяну руку, двигаюсь, а потрогать не могу.
Когда кто-то вдруг начинает говорить комплименты моей былой писанине, у меня как будто муравьи в трусах образовываются. Хочется разбить говорящему голову. Или себе. Так, наверное, чувствуют себя симпатичные и молодые импотенты когда к ним в баре подсаживается незнакомка с однозначными намеками.
Собственная немощь вызывает желание вредить окружающим.
Пожалуй я могу представить импотенцию. Это когда чувствуешь, вот она под пальцами шелк, кружева и упругая кожа, и сладкая волна и дыхание... Так рядом, ты знаешь, ты бывал, ты чувствовал. И очень очень хочешь. Но не можешь. Тело с тобой поссорилось и остается равнодушным ко всем извивам желаний души.
Так и я. Я как будто за тонкой очень упругой и растягивающейся пленкой. Тяну руку, двигаюсь, а потрогать не могу.
Когда кто-то вдруг начинает говорить комплименты моей былой писанине, у меня как будто муравьи в трусах образовываются. Хочется разбить говорящему голову. Или себе. Так, наверное, чувствуют себя симпатичные и молодые импотенты когда к ним в баре подсаживается незнакомка с однозначными намеками.
Собственная немощь вызывает желание вредить окружающим.